А вообще внезапненько.

Саймон Пегг напишет сценарий третьего «Звездного пути»

Играющий роль механика Скотти во франшизе «Звездный путь», Саймон Пегг приложит руку к сценарию третьей части. Его напарником по этому серьезному делу станет Даг Джанг, сценарист сериалов «Под прикрытием» и «Банши».

Для тех, кто только что недоуменно пожал плечами, напомним, что Пегг уже давно проявил себя не только на актерской почве. Саймон был соавтором сценариев к трилогии «Корнетто» Эдгара Райта: «Зомби по имени Шон», «Типа крутые легавые» и «Армагеддец».

Также Саймон работал над сценарием сериала «Долбанутые» и комедии «Пол: Секретный материальчик».

Надеемся, что на работу Пегга не повлияет его любовь к «Звездным войнам» (Саймон — большой фанат оригинальной трилогии), а то, что он снялся в двух частях «Звездного пути» лишь поможет ему с сочинением третьего фильма.

«Звездный путь 3» будет снимать Джастин Лин, отошедший от франшизы «Форсаж», для которой он поставил четыре фильма. Сейчас режиссер занят на площадке второго сезона сериала «Настоящий детектив», где снимает два первых эпизода.

Премьера третьего фильма франшизы «Звездный путь» назначена на 8 июля 2016 года — к пятидесятилетию оригинального сериала.

отсюда

@темы: что-то бродит в тумане, Star Trek, познавательное, Reboot, etc.

---

Вспомнить...

с днем рождения, удивительный человек, ты навсегда с нами в наших сердцах...

@темы: Star Trek, DeForest Kelley, Грустное, McCoy

---

Let me seduce you with some science, captain...

@темы: William Shatner, Spirk, Star Trek, Leonard Nimoy, TOS, колдографии, Spock is love, Kirk

---

Это вкусно во всех смыслах этого слова))

@темы: William Shatner, Star Trek, Leonard Nimoy, TOS, Spock is love, Kirk, McCoy

---

Это просто нереальная красота

она - нереальная, и рисунок просто невероятный


Lieutenant Nyota Uhura by JujuFei on DeviantArt

@темы: Star Trek, Uhura, love it!, TOS

---

А я сделала жирафика из проволоки от шампанского

@темы: из жизни пресмыкающихся, что-то бродит в тумане, фото, ыыы...=d, Мои художничества и иллюстрабрики, Абсурд, НГ, Развлечения, тараканьи бега

---

А помните тот комикс, который мы так и не сделали?))

Так вот, я решила поделиться комиксным доктором)) ибо начиталась сегодня фиков про доктора, и настроение такое маккоевское))
еще раз предупреждаю, есличо: это комик стрип, никакой серьезности


Doctor McCoy for comic strip by Nagini-snake on DeviantArt

@темы: Star Trek, TOS, Мои художничества и иллюстрабрики, McCoy

---

внезапно

Шери пришел домой с шампанским)) Говорит, старый новый год тоже праздник, так что вот.
Ушла пьянствовать. Всех с наступающим

@темы: Star Trek, зима внутри зима снаружи, Leonard Nimoy, TOS, Spock is love, НГ

---

Мистер Нимой в роли Калигулы

как вы понимаете, я перечитываю I am not Spock.
В прошлый раз, когда читала все подряд запоем из сети, почему-то не зацепилась глазом за многие вещи, а сейчас смакую каждое слово, закрываю глаза и воображаю все, что не сохранилось на кинопленке и фотобумаге. Сегодня весь думаю о Леонарде в роли Калигулы в спектакле by James Keane (1975). Существует, правда, микроскопическоая и очень некачественная фотография, но на ней толком ничего не видно - остается только фантазировать)) Чем я и занялась, вскрыв свежеподаренную коробочку угольных карандашей. Никогда раньше такими не рисовала - было непривычно, но интересно. Вот что вышло:

(снимать, правда, пришлось телефоном, а он как-то искажает, но ничего тут не попишешь...)

Mr. Nimoy as Caligula by Nagini-snake on DeviantArt

И цитата на тему:
"I walked onstage in a performance of Caligula night after night, convinced that I was Leonard Nimoy giving a good performance as the mad emperor. "We are resolved to be logical." That was one of my lines. And night after night I dreaded it. I dreaded the moment when that word would fall out of my mouth. "Logical"—that's his word. Spock's word, and everybody knows it. But I had to say it. I wanted to swallow it, mumble it, chew it up, rather than say it! Why? Because I knew that the moment those three syllables sounded through the theatre, he would be there! That alien would be there, demanding what was his! Identity.
I struggled with it. Night after night. I approached it like a horse approaching a fence, not wanting to jump but knowing that I must. Searching for an escape, dreading the moment when I could hear or almost hear that laugh which would follow the utterance. That communal laugh of recognition which would say, "He's here. Spock is here." --- Leonard Nimoy, I am not Spock

@темы: книжночервячное, Star Trek, Leonard Nimoy, Spock is love, Мои художничества и иллюстрабрики

---

ПЧ

 miss cheesecake, и еще раз добро пожаловать! Очень и очень рада

@темы: Star Trek, Leonard Nimoy, TOS, Spock is love, Reboot, etc.

---

когда хочешь всего лишь узнать погоду на завтра

это пиздец, товарищи

@темы: что-то бродит в тумане, зима внутри зима снаружи, ыыы...=d, познавательное, Абсурд

---

ПЧ

 MelamoryBlack, добро пожаловать

@темы: Star Trek, Spock is love, Movies I-VII, добро пожаловать в мое сумасшествие, Kirk

---

*ИЗ ТАНКА* Что, серьезно?

Star Trek Renegades 2015 (ТВ)
www.kinopoisk.ru/film/730059/

Прошло почти десять лет после возвращения Вояджера. Федерация находится в кризисе. Основные поставщики кристаллов Федерации исчезают. Пространство и время уже сложено вокруг нескольких планет, эффективно изолируя их от любых контактов с внешним миром. И это явление не является естественным — кто-то или что-то хочет, чтобы это произошло. Для этого, адмирал Павел Чехов, глава разведки Звездного Флота, обращается к коммандеру Тувоку, бывшему офицера безопасности Вояджера и нынешнему главе секции 31. Тувок должен собрать новый экипаж — в основном изгои и жулики — даже преступники. Этому новому экипажу поручено выяснить, что является причиной сворачивания пространства и времени, и остановить это — любой ценой.

Офигеть, дайте две

и трейлер грядущего беспредела:



еще трейлер:

@темы: Star Trek, ыыы...=d, Tuvok, Voyager, если вы отлучаетесь ненадолго, я готова ждать вас всю жизнь, Chekov, TOS, видео моего настроения, Ааа!!!

---

А еще сегодня же получила наконец свою футболочку!

няняня

@темы: William Shatner, фото, Star Trek, Leonard Nimoy, Uhura, love it!, Sulu, Chekov, TOS, Scotty, Spock is love, Ааа!!!, Kirk, McCoy

---

Уррра! Вторая пришла!

*бегает по потолку и глупо улыбается*
как же мало нужно человеку для счастья
и там внезапно есть пара театральных фотографий, которых я раньше не встречала

@темы: фото, покупайте наших слонов, книжночервячное, Star Trek, приятно, черт возьми!, Leonard Nimoy, Spock is love, Mission: impossible, Ааа!!!

---

Фики с календарей #2

понесу потихоньку в домик.
22-го еще будет выкладка, но таки пока не забыла))

Название: Прикосновение
Переводчик:  ~Nagini~
Разрешение на перевод: запрос отправлен
Автор: J S Cavalcante
Ссылка на оригинал: Touch
Вселенная: ST: TOS
Пейринг: Кёрк/Спок
Жанр: романс
Рейтинг: NC-17
Саммари: Написано на вызов "Он гей, Джим" на Alt.Startrek.Creative.Erotica.Moderated group в конце 2000 — начале 2001 года. Впервые опубликовано в журнале "Side by Side 2" в ноябре-декабре 2001 года.
Дисклеймер: Переводчик не извлекает никакой выгоды и уверен, что автор тоже ее не получал.
Количество слов в оригинале: 6787
Примечание: фик переведен для Новогоднего К/С-Календаря 2015




— Он гей, Джим, — заметил Маккой и поставил кофейную чашку на стол.

— Он что? — рассеянно переспросил Кёрк. Капитан внимательно наблюдал за Споком, который сидел сейчас на другом конце комнаты отдыха с Сулаком — молодым вулканским инженером, совсем недавно присоединившимся к команде "Энтерпрайз" и ставшим вторым представителем этой расы, получившим назначение на корабль Кёрка. Спок, похоже, решил на время отложить все свои дела и помочь Сулаку приспособиться к жизни среди землян. Коммандер всегда был удивительно отзывчивым созданием, несмотря на то, что изо всех сил пытался это скрыть. Последняя мысль неожиданно наполнила сердце Кёрка гордостью.

— Не что, а кто, — отозвался Маккой. — Гей. Гомосексуалист. Сулак предпочитает мужчин.

— Ты так считаешь? — Кёрк по-прежнему не мог оторвать взгляда от разворачивающегося перед ними представления. Вулканцы склонились над планшетом, практически соприкасаясь черными блестящими головами, и больше всего напоминали сейчас увлеченных компьютерной игрой школьников. Оба что-то оживленно говорили на родном языке и время от времени порывисто тыкали пальцами в экран.

— О, да, — сказал Маккой.

— Думаешь, Спок знает? — вопрос слетел с губ Кёрка раньше, чем он успел прикусить язык. Рассердившись на себя, капитан схватил чашку и сделал глоток кофе, пытаясь скрыть этим свою заинтересованность. Ну не все ли Споку равно, гей молодой инженер, или бисексуал, или вообще фанат дельтанских оргий? А уж Кёрку-то какое до этого дело?

Откинувшись на спинку кресла, Маккой скрестил руки на груди.

— Уверен, что ему отлично об этом известно, — протянул он.

— Ну и что ты под этим подразумеваешь? — поинтересовался Кёрк.

— Да ничего особенного, Джим. А у тебя какой-то личный интерес?

— Нет! С чего бы? — практически выкрикнул Кёрк, и на него тут же обратились взгляды некоторых из сидящих за соседними столами членов экипажа. Он вздохнул и заговорил тише. — Полагаю, у вас имеются логичные основания, чтобы сообщить мне эти сведения, доктор?

— Эй, я не нарушал врачебную тайну, если ты об этом, — возразил Маккой. — Я в жизни не говорил с этим парнем: его осматривал М'Бенга. Кроме того, сексуальная ориентация уже давно не указывается с анкете Звездного флота. Верховное командование наконец-то научилось уважать частную жизнь своих сотрудников. И слава богу. Иначе, можешь себе представить, что мы должны были бы записать в твое личное дело? "Готов с кем угодно"?

На пару секунд Кёрк так и замер с приоткрытым ртом, но потом чувство юмора все же одержало верх над раздражением.

— Ох, Боунс, иногда мне хочется тебе прибить.

— Зато ты всегда начеку, Джимми, — ухмыльнулся Маккой.

— Ну ладно, — сдаваясь, Кёрк шутливо приподнял руки. — Собираешься рассказать мне, как ты догадался о... некоторых личных особенностях энсина Сулака?

— Небольшое исследование вулканской культуры и банальная наблюдательность, Джим. Ты смотришь на него, но ты не видишь!

— Не вижу что? Что в нем такого можно увидеть?

Сулак сидел сейчас вполоборота к Споку и что-то тихо говорил, потом энсин взмахнул рукой и указал на что-то на экране.

— Вот! Смотри, как он вводит данные в компьютер. Видел?

— Нет... то есть я видел, разумеется, но... — и тут Кёрк осознал, что и впрямь заметил нечто не совсем обычное для вулканца. Когда Сулак подносил пальцы к экрану, он на мгновение коснулся руки Спока. Намеренно. Это просто не могло быть случайностью. У вулканцев ничего не бывает случайным. Кёрк ошарашенно смотрел за тем, как Сулак повторил жест, кончиками пальцев легко задев запястье Спока. Это действительно было странным, поскольку вулканцам, по идее, не свойственны случайные касания.

— Вот теперь ты видишь, — в глазах Маккоя плясали черти.

Кёрк пожал плечами.

— Что ж, он менее зажат, чем среднестатистический вулканец. Дальше что? Почему ты считаешь, что он гей?

— Джим, если дело касается эмоционально адекватных рас, то это, быть может, ничего и не значит, но для вулканцев со всей их эмоциональной отстраненностью и приверженностью логике мельчайший жест может сказать многое, если знаешь, конечно, куда смотреть.

— А ты знаешь.

— Ага. Вот например, известно ли тебе о том, что гетеросексуальный вулканец никогда случайно не касается других мужчин — вообще никогда. Такой жест может быть расценен как угроза, как вызов. Культурная традиция, доставшаяся им с древних досураковских времен.

Кёрк знал, что после неудавшейся свадьбы Спока Маккой много читал о вулканских традициях, но даже не думал, что его исследование было настолько глубоким.

— Не похоже, чтобы Спок расценил это, как угрозу, — возразил он.

— Не расценил, — Маккой снова постучал пальцами одной руки по предплечью другой. Кёрка это начинало раздражать.

— Значит, он понимает, что Сулак не опасен. Что с того?

Лицо доктора расплылось в улыбке:

— Ох, он понимает куда большее, чем это.

Кёрк пристально посмотрел на Маккоя.

— Я не понимаю, какую игру вы ведете, доктор, но меня это перестало забавлять. Кажется, вас просто бесит, что у Спока появился товарищ, и вы боитесь, что теперь лишитесь всякого шанса пробить его защиту и заставить проявить хоть какие-то эмоции.

— Джим, ты жестоко заблуждаешься. Я ничего не боюсь. Напротив, я сижу здесь и смотрю за тем, как Сулак делает за меня мою работу. В самом скором времени мы сможем лицезреть проявление мистером Споком крайне бурных для вулканца эмоций, уж поверь мне на слово.

Кёрк решил не обращать на доктора внимания. Маккой, похоже, просто дразнит его, а может, насмехается над Споком за его спиной, и Кёрк точно не станет поощрять такое поведение. Он решил опираться на собственную логику.

— Думаю, ты пришел к неверным выводам касательно вулканцев, Боунс. Спок сдержан — также, как и все его люди — и он никогда бы не отреагировал эмоционально на случайное прикосновение. Он не раз касался меня — да и тебя тоже, если подумать — и никаких проблем не возникало.

— Ну-ну, — протянул Маккой с таким выражением лица, что у Кёрка невольно возникла ассоциация с только что сожравшим триббла гломмером.

— Боунс! — придушенно прошипел Кёрк, в последнюю секунду вспомнив о том, что нужно говорить тише. — Ты же не хочешь сказать...

— Джим, сейчас ты наблюдаешь за тем, — улыбнулся доктор, — как один вулканец ухаживает за другим. Более того, для них это своего рода прелюдия.

— Так, погоди секунду! Ты хочешь сказать мне, что Спок тоже гей, и что он планирует... — он не смог заставить себя произнести вслух то, что подумал. Спок планирует трахнуть этого парня? Яркая картинка невольно встала перед его глазами: Спок, нарочито медленно стягивающий с себя униформу, его сильное, стройное тело призывно выгибается, темные глаза жадно вглядываются в партнера. Все его существо сосредоточенно на том, чтобы подарить партнеру удовольствие. Кёрк был уверен в том, что Спок всегда полностью концентрирует всю силу своего сознания на том, чем занимается. Особенно на этом. Особенно на занятии любовью. Последняя мысль отозвалась дрожью, мурашками пробежавшей по позвоночнику — от поясницы, до самого затылка, и тонкие волоски на шее капитана встали дыбом.

Маккой практически препарировал его взглядом своих невинных небесно-голубых глаз и мягко улыбался.

Кёрк почувствовал, как его ладони самопроизвольно сжались в кулаки. Слепая ярость внезапно затопила его до краев, и он совершенно не понимал, что с ним такое происходит.

— Сулак всего лишь энсин. А значит, такая связь противоречит уставу, — рявкнул он. — Я сейчас же...

— Сейчас же что? Рванешь к ним и велишь прекратить? Да они оба наизусть знают этот твой устав. Спок хоть сейчас сможет процитировать любой пункт, я даже не сомневаюсь. Их это не остановит, как не останавливает никого другого на борту. Ты и сам прекрасно знаешь, как все относятся к этому идиотскому правилу.

— Но Спок всегда безукоризненно выполняет...

— Ой, да ладно! Он способен зачитывать пункты устава по памяти, но думает, что они написаны для кого угодно, только не для него. Он нарушил по меньшей мере половину за последние три года, включая те, за нарушение которых полагается уголовное наказание.

Кёрк набрал полную грудь воздуха и очень медленно выдохнул. Разумеется, Маккой прав. Кёрк хоть сейчас может назвать все случаи, когда Спок пренебрегал уставом, включая нарушение директивы номер семь, и благополучно избежал всякого наказания.

— Как бы то ни было, неужели тебе и впрямь кажется, что это здесь какой-то конфликт интересов? — продолжил Маккой. — Мне так кажется, что это Сулак ухаживает за Споком, а не наоборот. Спок, может быть, и старший помощник, что делает его руководителем всей команды, за исключением тебя, конечно, но Сулак не является его непосредственным подчиненным — карьерный рост этого юноши целиком и полностью зависит от Скотти.

— Но они не могут... — начал было Кёрк, и прикусил язык. Что они не могут? Почему это так сильно его задевает? Если Спок хочет завязать с кем-то отношения, какое право Кёрк имеет ему мешать? Он любит Спока, как родного брата, так почему же не хочет, чтобы тот был счастлив?

— Я хочу, чтобы Спок был счастлив, — пробормотал он, сообразив, что сказал это вслух, только, когда Маккой ему ответил.

— Ну, конечно, хочешь, Джим.

— Знаешь, я однажды пытался уговорить его отправиться со мной в увольнительную на планету Ригли. Одна очень красивая скрипачка просила меня их познакомить, но...

— Но его это не заинтересовало?

— Мне показалось, что заинтересовало, он просто... — Кёрк нахмурился и помолчал. — Спока непросто понять, Боунс. Он заинтересовался этой девушкой. Более того, я могу назвать еще парочку, которые явно его заинтересовали. Судя по всему, ты тоже можешь, если вспомнить твой отчет о миссии на Бета Ниобе.

— Зарабет, — нараспев произнес Маккой. — Да, шикарная была женщина, — он пожал плечами. — Так почему ты думаешь, он отказался от свидания со скрипачкой?

— Потому что он вулканец, а вулканцы не завязывают отношения на одну ночь. И даже на одну неделю. Он сказал мне, что его жизнь принадлежит этому кораблю, и он ничего не сможет ей предложить, — Кёрк покачал головой. — Боунс, он не гей. Он был заинтересован. И потом, я читал его отчет о случае с Зарабет. Он переспал с ней. Господи, да ты сам там был.

Маккой пожал плечами.

— Я не говорил, что он гей, Джим. Это ты сказал.

— Но ты сказал, что он вовлечен в ритуал ухаживания с Сулаком. И ты сказал, что Сулак гей... доктор, из-за вас у меня начинает болеть голова. Ты сделал все, чтобы я решил, что ты считаешь Спока геем.

Маккой взял чашку и отпил кофе.

— Джим, тебе никогда не приходило в голову, что Спок похож на тебя больше, чем тебе кажется. Он восхищается красотой во всех ее проявлениях. А еще его привлекают блестящие умы. По мне, так Сулак сочетает в себе и то и другое.

Кёрк еще вгляделся в энсина. Он был стройным и темноволосым, как Спок, с такими же характерно резкими чертами лица, той же грацией в движениях. Но он был менее высоким, его глаза были светло-карими, а волосы слегка волнистыми — можно сказать, он был ближе к тому, что принято считать классической привлекательностью. Кожа Сулака была безупречно гладкой и чистой, в то время как пробившаяся в вечеру щетина отбрасывала свинцовую тень на лицо Спока. Пока Кёрк смотрел, Сулак снова прикоснулся указательным пальцем к запястью коммандера, и у капитана перехватило дыхание, когда он понял, что Спок в это мгновение слегка переместил руку — так, чтобы Сулак коснулся и его ладони. А затем его собственные пальцы осторожно накрыли пальцы энсина, и он чуть склонил голову. Похоже, он принял предложение.

Кёрк вскочил на ноги и сделал шаг в направлении вулканцев раньше, чем успел сообразить, что творит. За его спиной, раздался насмешливый голос Маккоя:

— Ты собираешься полить их из пожарного шланга, Джим?

— Что? Нет, я собираюсь... собираюсь... — у не было ни малейшей идеи, что он собирается делать. Он выпрямил спину. — Я думаю, настало время как следует познакомиться с нашим новым членом экипажа, Боунс. Я вчера был настолько занят на базе, что у меня не было времени сказать ему и пары слов.

— А. Отличная идея, Джим, — голос Маккоя был полон сарказма, но Кёрк решил больше не обращать на доктора внимания. Он нацелился на Спока и его нового друга так же верно, как заряженная фотонная торпеда, и ничто, кроме красной тревоги, не могло бы его сейчас остановить. А может, и она бы не смогла.

Молодой энсин вскочил на ноги, увидев приближающегося капитана. Спок тоже поднялся со своего места, но двигался он с нарочитой неспешностью и изяществом.

— Садитесь, джентльмены, прошу вас, — Кёрк придвинул еще один стул, даже не обратив внимания на то, что втиснул его между стульями вулканцев. Спок в изумлении приподнял бровь.

Сулак сидел, выпрямив спину, покорно опустив взгляд и определенно чувствуя себя не в своей тарелке.

— Энсин Сулак. Я сожалею, что не нашел времени познакомиться с вами, когда вы прибыли на корабль. Я хотел сказать, что мы все очень рады приветствовать вас в качестве нового члена экипажа. Мистер Скотт последние три года практически умолял командование Звездного флота выделить нам специалиста по работе с дилитием.

— Да, капитан, — отозвался Сулак, подняв голову. — Я уже приступил к работе с мистером Скоттом.

— Готов поспорить, Скотти просто на седьмом небе, — сказал Кёрк.

Спок прочистил горло.

— Мистер Скотт просил передать вам, что... — он склонил голову набок, делая вид, что пытается припомнить, но Кёрк точно знал, что его старший помощник сейчас разыгрывает представление. — Ах, да. Он выразил надежду, что небеса вас благословят, а сам он планирует выразить вам особую благодарность за то, что вы раздобыли для него ценного сотрудника.

— Какого рода благодарность?

— Он упоминал одну очень старую бутылку шотландского виски, — сообщил Спок.

— Ах, эту благодарность, — улыбнулся Кёрк и повернулся к Сулаку. — Вот видите, энсин? Скотти очень счастлив видеть вас в своей команде, — и раньше чем успел вспомнить о том, что не должен этого делать, капитан хлопнул Сулака по плечу.

Глаза энсина расширились, брови взмыли вверх, и он начал вставать на ноги.

— Сэр, вы действительно...

— Сулак, — Спок поймал его взгляд и покачал головой. — Это был жест дружелюбия, принятый у людей.

Сулак медленно сел на место.

— Простите меня, сэр. Я знаю о земных обычаях не настолько много, сколько, судя по всему, требует моя нынешняя должность.

Кёрк слегка улыбнулся.

— В вашем личном деле написано, что во время учебы в Академии вы проводили куда больше времени в лаборатории, чем на разного рода социальных мероприятиях. Вы поладите со Скотти. А что касается наших обычаев, то я уверен, что команда, состоящая в основном из землян, очень быстро всему вас обучит, — он вовремя прикусил язык, чтобы не посоветовать Сулаку в целях социализации побольше общаться с землянами и оставить Спока в покое.

Сулак прокашлялся.

— Да, сэр. Я только что вспомнил, что в камере реактора идет тестирование работы варп-ядра, которое требует моего присутствия.

Кёрк вгляделся в смущенное молодое лицо. Да, камера реактора куда более подходящее место для тебя, чем каюта Спока.

— Не смею вас задерживать, энсин. Вы свободны.

— Да, сэр, — Сулак вопросительно взглянул на Спока, и, очевидно, не увидел поддержки в его глазах. Лицо энсина мгновенно приняло отстраненное, закрытое выражение, и он, резко развернувшись на каблуках, покинул комнату отдыха.

Кёрк снова повернулся к Споку: в глубине темных глаз коммандера плескалось веселье, и капитан внезапно почувствовал себя полным идиотом.

— Э-э-э, Спок... я прошу прощения. Похоже, я прервал какой-то важный разговор.

Спок помолчал пару секунд, но потом все же ответил.

— Это не имеет значения. Мы обсуждали современную теорию искривления пространства и сможем возобновить данный научный диспут в любое время, — он посмотрел так, будто хотел добавить что-то еще, но передумал, и просто продолжал сверлить капитана своим проницательным взглядом.

Не просто проницательным — гипнотизирующим, — подумал Кёрк. — Может, именно этот взгляд так привлекает Сулака?

Повисшая между ними тишина начинала нервировать.

— Э-эм, Спок, если ты свободен вечером, то, может... как насчет партии в шахматы? — выпалил он первое, что пришло в голову.

— У меня действительно нет планов на вечер. В моей каюте в 21.00?

— Отлично, — сказал Кёрк. — Похоже, твой новый друг будет занят в инженерном до ночи, так что придется тебе коротать время со старым, — пошутил он.

— Я не достаточно хорошо знаком с Сулаком, чтобы называть его другом, Джим, и я никогда не назвал бы вечер в твоей компании просто коротанием времени.

Кёрк улыбнулся.

— Если я правильно расшифровал смысл этой фразы, то, кажется, мне только что сделали комплимент.

Лицо Спока по прежнему не выражало никаких эмоций, но его глаза улыбались.

— Именно так.

— Полагаю, за это стоит поднять бокальчик, — сказал Кёрк. — Я принесу с собой тот саурианский бренди, которым давно угрожал тебя напоить. Отличный выйдет вечерок.

Обе брови Спока взлетели вверх в изумлении, но он промолчал, так что капитан просто еще раз улыбнулся другу и поднялся из-за стола.

— Увидимся в девять.

Тихое согласие Спока донеслось до него, когда он уже почти дошел до дверей.

Там его дожидался Маккой. Доктор так и стоял со сплетенными на груди руками и барабанил пальцем одной по предплечью другой.

— Я смотрю, Джим, ты все же воспользовался пожарным шлангом. Сулак вылетел отсюда, словно отшлепанный щенок.

— Глупости, доктор. У энсина просто много работы в инженерном. Я его не выгонял.

— В самом деле?

— В самом деле. Прошу тебя, займись препарированием психики кого-нибудь другого — у меня уже просто нет сил все это терпеть.

Он мог бы поклясться, что услышал, как Маккой принялся насвистывать под нос какой-то веселенький мотивчик, когда за ним закрылась дверь.

*****

Они сыграли несколько партий в шахматы. Быстро. Спок вообще не тратил времени на размышления, и Кёрк не мог вспомнить ни единого раза, когда он играл таким образом. Спок был облачен в лишенную всякой символики вулканскую робу, которую иногда надевал после службы, и выглядел сейчас еще более загадочно, чем обычно. Играл он так, словно его соперником был другой вулканец: стремительно, точно, логично и абсолютно безупречно.

Кёрка это бесило. Еще это заставляло его бесшабашно рисковать. Он ухитрился выиграть одну партию с помощью такой стратегии, но проиграл следующие три. В конце концов, он щелчком уложил своего короля на доску и сообщил:

— С меня хватит. Ты меня просто уничтожил.

— Признаюсь, я был недостаточно сосредоточен на игре, Джим, — отозвался Спок после недолгого молчания.

— Снова мысленно набрасываешь план научной статьи? — Кёрк старался не думать о причинах собственной безобразной игры.

— Не в этот раз, — Спок откинулся назад и скрестил руки на груди — созерцательная поза, которую он обычно принимал во время шахматной партии, а не после нее. — Хочешь что-нибудь выпить?

— Бренди? — Кёрк действительно принес его с собой, но они оба забыли о бутылке, увлеченные необычной игрой.

— Или его, или холодный чай из листьев чилы с Беренгарии. Я запас некоторое количество этого напитка во время нашей остановки на планете. Я нахожу его приятно освежающим, — Спок наклонился и достал из ящика, расположенного по другую сторону стола, глиняный кувшин и две чашки без ручек. — Прошу прощения, что не предложил тебе этот напиток ранее.

— Если я соглашусь на чай, значит ли это, что ты попробуешь саурианский бренди? — Кёрк указал на изогнутую бутылку, которая дожидалась своего часа рядом с шахматной доской.

Спок внимательно посмотрел на собеседника и приподнял брови, а потом достал из того же ящика маленькие бокалы для бренди — судя по их виду, вулканской работы. Кёрк раньше таких не видел.

— Сначала бренди, — решил капитан, — чай... после.

— Хорошо, — Спок откупорил бутылку и разлил напиток по бокалам.

Кёрк пригубил огненную янтарную жидкость, стараясь спрятать лицо за бокалом, и исподтишка наблюдал за другом. Спок играл сегодня слишком быстро для капитана, как будто бы демонстрируя, что Сулак смог бы справиться с такой скоростью. Черт, откуда взялась эта мысль? Внезапно в груди Кёрка возникло какое-то неприятное чувство. Он сосредоточился на нем и сумел понять, что это. Вина. Он практически выгнал нового друга Спока из комнаты отдыха, не раздумывая о том, хотел ли этого сам Спок.

Он постарался поставить себя на место коммандера. Что было бы, если бы Спок поступил так с ним? Допустим, Кёрк общался бы с прекрасной девушкой, а Спок вмешался и вынудил ту уйти? Был бы капитан столь терпелив?

Он прокашлялся.

— Спок, полагаю, я должен извиниться. Я действительно... пытался добиться того, чтобы Сулак ушел. Я не подумал в тот момент, что вы оба хотите узнать друг друга получше, — он почувствовал, как жар прилил к его лицу. Маккой же не мог ошибиться, верно?

Спок приподнял бровь и сделал крошечный глоток бренди.

— Напротив, Джим. Ты вмешался своевременно.

— Правда? — Кёрк осознал, что определенно что-то упускает, но никак не мог понять что. — Но мне показалось, что ты... и он... по крайней мере, Маккой сказал... — он умолк, не в силах продолжать. Неужели Маккой все же был неправ? Он отхлебнул солидную порцию бренди и тут же об этом пожалел, чувствуя, как напиток обжигает его пищевод. — Я не должен был вмешиваться, — закончил он растерянно.

— Джим. Прошу тебя, перестань стесняться.

— О чем ты? — слова Спока казались бессмыслицей.

— И Сулак, и я, и даже Маккой прекрасно поняли, что ты сделал в комнате отдыха.

— И что я сделал? — в голосе Кёрка явственно прозвучало возмущение.

— Заявил свои права на меня, — объяснил Спок совершенно спокойно. Заявил права. Эти слова пахли фимиамом. Кёрк практически мог различить их мускусный гипнотический аромат. Он мог поклясться, что чувствует его. Он помнил этот запах, он сталкивался с ним однажды — именно здесь, в каюте Спока, во время его пон-фарра.

Кёрк помотал головой, пытаясь прояснить мысли. Он просто устал. В этом все дело. Уже поздно, и ему не стоило пить бренди.

Спок встал и тыльной стороной ладони отодвинул мешающие трехмерные шахматы, не обратив внимания на то, что оба ферзя упали со стола и покатились по палубе. Он уперся ладонями в стол и склонился к Кёрку.

— Завил свои права на меня, как на своего т'хай'лу, — уточнил он. — Ты для меня единственный. Я согласен, — взгляд темных глаз был совершенно серьезен.

— Согласен? — ошарашенно переспросил Кёрк, тоже поднимаясь на ноги. — Спок, мне кажется, мы не совсем друг друга понимаем. Я пытался извиниться...

— Нет. Не пытался.

Кёрк мог поклясться, что слышит в отдалении звон колокольчиков, заглушаемый глухими ударами каменного гонга. Он старался держать себя в руках, но все же не смог помешать своему рту приоткрыться в изумлении, когда Спок обошел стол и встал рядом. Вулканец осторожно взял его руку.

Их взгляды встретились.

— Похоже, я должен показать, — сказал Спок. Уголок его губ изогнулся в полуулыбке. — Очевидно, ты не осознаешь собственных мотивов.

— Нет... я... я так не считаю, — сумел выдавить Кёрк едва слышно.

Спок сложил из пальцев Кёрка подобие вулканского приветствия, которое капитан так и научился исполнять, а затем плотно прижал его руку к своей, сложенной в том же жесте. Тут же через ладонь Кёрка заструилось тепло, словно бы вулканец способен был направлять его точно в вены, минуя преграду из плоти и костей. Тепло достигло запястья, потекло дальше по предплечью, и Кёрк пораженно замер. А потом Спок провел кончиками длинных пальцев по руке человека, и следом за его лаской по ней побежали мурашки. Он прошелся по руке до самого плеча, провел по шее, подбородку и, наконец, остановился на виске. Пальцы прижались к уже знакомым точкам, взгляд темных глаз практически впивался в зрачки Джима, прося разрешения. Оцепеневший, словно кролик перед удавом, Кёрк кивнул.

Спок шагнул вперед и оказался очень, очень близко. Он вжался кончиками пальцев в кожу Кёрка, и вселенная взорвалась.

Звезды застилали все поле зрение Джима. Цвета, каких он никогда раньше не видел. Его тело, казалось, было наполнено светом. Смутно он осознал, что Спок обнял его. Сильные руки сжали его плечи, теплое дыхание скользнуло по горлу, а потом к тонкой коже человека прижались мягкие губы. Он услышал свой собственный вздох, направленный точно в изящно изогнутое ухо, и снова уловил этот мускусный аромат.

Его член мгновенно затвердел, соски напряглись, ягодицы сжались. Он чувствовал, как Спок стискивает их в ладонях, наслаждаясь крепостью мышц, притягивая к себе все ближе, до тех пор пока член Кёрка не потерся о...

...такой же возбужденный член Спока. Кёрк распахнул глаза. Связь между их сознаниями распалась, сила ощущений уменьшилась, но желание осталось. Боги всемогущие, он все-таки гей, — было его первой мыслью. — Маккой все-таки был прав...

Спок смотрел на него, и было ясно, что вулканец расхохотался бы, если бы не сдерживал себя изо всех сил. Он насмешливо приподнял бровь:

— Ты не знал? Я полагал, что это очевидно.

Кёрк пытался дышать ровнее, но ему не удавалось.

— До этого вечера в комнате отдыха — не было. Впрочем, там мне показалось, что ты собираешься взять этого парня прямо на столе.

Теперь Спок в самом деле улыбнулся.

— Да, я был куда более несдержан, чем обычно позволяю себе на публике. Но цель оправдывает средства, — он обнял Кёрка еще крепче.

Кёрк ошарашенно воззрился на вулканца.

— Ты все это спланировал? Ради меня?

— Не совсем, — если вулканцы умеют неопределенно пожимать плечами, то именно это Спок сейчас и сделал. — Сулак сделал мне предложение — так, как это принято у предпочитающих свой пол вулканцев. Я объяснил ему, что если бы был свободен, то мог бы дать положительный ответ. Мы, конечно, могли поговорить об этом с глазу на глаз, но я не хотел оставаться с ним наедине.

— Ты понял все, как только он ступил на борт. Что он гей и что он свободен, — осознал Кёрк.

— Разумеется. Существуют особые признаки — они необходимы представителям сдержанной, не демонстрирующей эмоций расы.

— То есть ты знал, что он подкатит к тебе, и просто устроил все так, чтобы это произошло в нужное время и в нужном месте.

— Только чтобы подстраховаться, Джим. Я не готов был вступать с ним в отношения до тех пор, пока существовала хоть малейшая возможность, что ты захочешь быть со мной.

Кёрк с силой стиснул плечи Спока.

— А когда я прогнал его, ты решил... — он умолк и тяжело задышал, когда длинные пальцы вулканца переместились с ягодицы на ширинку его брюк. О, господи. Это Спок сейчас гладит его. Он не сможет этого вынести. Но видение, что предстало перед его мысленным взором в комнате отдыха, снова возникло перед глазами. Спок, полностью сосредоточенный на том, чтобы подарить партнеру удовольствие...

— Джим, я всегда принадлежал тебе. Но я не знал, заявишь ли ты когда-нибудь на меня права. Ты завил.

Сцена в комнате отдыха снова пронеслась в сознании Кёрка в мельчайших деталях. Неприкрытое удивление на лице Сулака, тихий восторг в глазах Спока. Отсутствие претензий со стороны коммандера, когда Кёрк втиснулся между вулканцами. Гнев, испытанный самим Кёрком при мысли, что кто-то другой — другой мужчина — может получить Спока.

— Господи, похоже именно это я и сделал. Спок, я... ты уверен?

— Разве могут быть еще какие-то вопросы после того, что мы только что разделили? — одной ладонью Спок продолжал сжимать ширинку Кёрка. Другой забрался под зеленую командную тунику и ласкал гладкую грудь человека. — Пора прекращать разговоры, т'хай'ла. Иди ко мне. Теперь я заявляю свои права на тебя.

Расстегнуть ворот робы Спока вдруг показалось Джиму первостепенной задачей во вселенной. А потом добраться до следующего крючка, и до следующего. Медленно раздеть вулканца. Спок в свою очередь расстегнул застежку зеленой туники и уже разворачивал ее запах. Теплый воздух коснулся обнаженной кожи Кёрка, и он, застонав, с силой рванул все еще остававшиеся застегнутыми крючки на робе, не обратив никакого внимания на треск ткани.

Он стянул робу с плеч Спока в тот же момент, когда вулканец развернул его тунику до конца, и теперь она висела только на локтях Джима.

— Ты первый, — игриво сказал Кёрк.

— Хорошо, — Спок пожал плечами и развел руки так, что его роба соскользнула на пол. Под ней не было абсолютно ничего, кроме домашних вулканских туфель, от которых он тут же очень изящно избавился. Кёрк стянул с рук свою тунику, не отрывая глаз от Спока, впервые представшего перед ним в таком откровенном виде: оливковая кожа, покрытая темными мягкими волосками, стройное тело, скульптурные мышцы и темно-зеленый член — большой и каменно-твердый. Кёрк протянул руку.

— Можно?

Спок, едва заметно улыбнувшись, шагнул к нему.

Кёрк обхватил ладонью член Спока — бархатная кожа поверх стальной твердости — и погладил его от основания до головки.

— Неужели все это для меня?

Спок наклонился к самому лицу Кёрка и подставил приоткрытые губы для поцелуя:

— Для тебя, — шепнул он прямо в рот Кёрка.

Кёрк поднял руки и сжал лицо Спока в ладонях. Принимая предложение, прижался губами к его рту, наслаждаясь дымной сладостью бренди. С каждым мгновением он становился все настойчивее, и наконец влажные и горячие губы Спока раскрылись, позволяя языку Джима ворваться внутрь.

Не прерывая поцелуя, Кёрк тянул вулканца на себя до тех пор, пока его теплая, покрытая мягкими волосками грудь не коснулась гладкой груди капитана, а возбужденный член вулканца не уперся в его живот. Джим посмотрел вниз: темно-оливковая головка скользнула по его животу, оставив на коже влажный след. Ох, как же ты хочешь этого, как хочешь меня... Колени Кёрка едва не подогнулись от открывавшегося ему зрелища.

C видимым нетерпением Спок отыскал ремень Кёрка и, расстегнув пряжку, сдернул брюки и трусы с его бедер. Облокотившись о стол, Джим сбросил ботики и вывернулся из запутавшейся вокруг лодыжек ткани. Он снова обхватил ладонью жаждущую внимания плоть вулканца и сжал, срывая резкий выдох с его губ. Спок качнулся вперед, толкаясь членом в кулак Кёрка, но тут же отшатнулся, словно пытаясь освободиться — впрочем, безуспешно. Кёрк стиснул ладонь крепче и еще раз прошелся по всей длине ствола, а потом его пальцы скользнули ниже, чтобы погладить тяжелую мошонку.

— Джим! — Спок прижался лицом к шее Кёрка, и тот тут же ощутил, как острые зубы впились в его кожу. Его дыхание ускорилось. Как именно вулканцы заявляют свои права на любовника? Спрашивать об этом сейчас было глупо, и оставалось следовать инстинктам. Пробежавшись губами по груди Спока, он отыскал темно-зеленый сосок и на мгновение слегка сжал его зубами, снова лизнул грудь, а затем ребра. Потом Кёрк стал покрывать поцелуями плоской живот, заставив вулканца мелко задрожать, наконец опустился на колени и прижался щекой к крепкому бедру.

— Я заявляю свои права на тебя, — прошептал Кёрк и, приподнявшись чуть-чуть на коленях, поцеловал головку члена Спока.

Спок, уперевшись в стол, с силой зажмурил глаза и откинул голову — на его длинной шее с силой билась яркая венка.

Кёрк осторожно обхватил губами член Спока и принялся посасывать головку — вобрать в рот большую длину он не рискнул. Он кружил по горячей плоти языком, снова и снова щедро смачивая слюной гладкий двойной гребень.

Раздался стон, и Кёрк поднял глаза: Спок тут же прикусил нижнюю губу, его ладони сжимали столешницу с такой силой, что побелели костяшки пальцев. Его бедра снова дернулись — еще один с трудом сдержанный толчок.

Кёрк втянул головку глубже в рот, не переставая одновременно поглаживать яички, и Спок снова издал полузадушенный стон.

— Хватит, — Кёрк неожиданно отпустил вулканца и встал на ноги. — Это невыносимо для тебя. Ты боишься причинить мне боль, боишься, что не сможешь сдержаться, — он взял Спока за руку и повел в сторону спальной зоны.

— Я не хочу причинить тебе боль, Джим, — слова сорвались с губ вулканца хриплым шепотом.

— Знаю. Ложись.

Спок послушно вытянулся на кровати.

Он не стал бы беспокоиться о том, что может причинить боль Сулаку, — неожиданно пронеслось в голове у Кёрка. — Но хочет он не Сулака.

— У тебя есть что-нибудь, что может облегчить нам задачу? — спросил он с напускной легкостью. — Какой-нибудь гель или масло?

— Масло. Анияловое, — прошептал Спок, указав на тумбочку около кровати.

Кёрк отыскал тюбик и нанес густую субстанцию на гордо вздымающийся член Спока. Зажмурившись, вулканец снова принялся толкаться в скользкую ладонь своего любовника. Кёрк смазал и себя самого, а затем вытянулся рядом со Споком. Взяв его за подбородок, он шепнул в заостренное ухо:

— Трахни меня.

Глаза Спока резко распахнулись.

— Джим!

— Ты все верно расслышал, — усмехнулся Кёрк. — Я вижу, что тебе это нужно, и я готов, — он ткнулся собственным возбужденным членом в бедро вулканца. — Твоя очередь заявлять права на любовника, вулканец — если, конечно, в тебе достаточно мужества, — поддразнил он. Споку всегда нравилось, как он его дразнит.

Изогнутая бровь приподнялась в ответ:

— Как ты верно подметил, я не просто мужчина, Джим. Я вулканец, — проговорил Спок нараспев, — а вулканцы способны на куда больший энтузиазм, чем ты предполагаешь, — последние слова, тем не менее, практически потонули в учащенном дыхании.

— Я не могу ждать. Возьми меня. Сейчас.

— Джим... — но, на самом деле, Спок уже был не в силах возражать. Он встал на колени, и, Кёрк, не теряя времени даром, перевернулся на живот, подсунув под себя подушку и разведя ноги. Длинный палец осторожно коснулся его входа, размазывая уже нанесенное масло, а затем добавляя еще, мягко кружа и, наконец, надавливая. Кёрк, как всегда с ним бывало, ощутил легкое жжение и удовольствие одновременно. Он заставил себя расслабиться и раскрыться, насколько возможно, ни на мгновение не забывая о размерах вулканского члена, который спустя пару мгновений уже прижимался к его анусу, настойчиво толкаясь внутрь, пока головка не оказалась наконец внутри. Он уткнулся в подушку и глухо застонал. Еще, еще... о, милосердные боги космоса... Он обожал, когда его трахают, но никто об этом не знал, никто никогда не догадывался — даже Маккой, несмотря на регулярно отпускаемые им шуточки.

Кёрк не осознавал этого, но все это время он ждал именно Спока. Просто не знал до сих пор...

Спок раскрыл его настолько глубоко, что мог бы даже не двигаться для того, чтобы заставить Кёрка кончить. Горячий член вулканца толкнулся в простату Джима, даря невероятные ощущения, его покрытые мягкими волосками бедра крепко прижались к ягодицам любовника, и одно это ощущение почти толкнуло Кёрка за край. Потерпеть еще чуть-чуть...

...и тут Спок начал двигаться, толкаясь в его тело и выскальзывая обратно — сначала невыносимо медленно, затем ускоряясь, заставляя Кёрка подаваться навстречу. О, боги, этот член! Он широко расставил руки и уперся в кровать, чтобы было удобнее двигаться навстречу Споку, навстречу этим изумительным ощущениям, рождающимся в глубине его тела.

— Джим... Джим, — прошептал Спок, прижавшись грудью к спине Кёрка, и снова укусил его за плечо. Одну руку он протиснул под живот Джима, и длинные пальцы, крепко сжав его член, принялись ласкать его в такт ставшим теперь очень сильными толчкам.

— Да, — выдохнул Кёрк сквозь стиснутые зубы. Каждая мышца его тела, казалось, звенела от напряжения. — Я заявляю свои права на тебя! — с этими словами он рухнул за край, уводя Спока за собой, в последний раз двинулся ему навстречу и замер. Горячая жидкость заполнила Кёрка изнутри в тот же самый момент, когда он сам излился в ладонь вулканца.

Губы Спока мягко прижались к его плечу, зацеловывая отметины, без сомнения, оставленные его зубами, затем переместились на спину и легко пробежались по позвоночнику. Приподнявшись, вулканец выскользнул из него и подарил последний поцелуй левой ягодице Кёрка. Джим вздрогнул, когда грубая щетина царапнула нежную кожу, а потом вытащил из-под себя подушку, пристроив ее на положенное место, и перевернулся, притягивая Спока в объятия.

— Вам, мистер, следовало бы побриться, — пробормотал он.

— Согласен, — Спок осторожно убрал волосы любовника с его лица. — Джим, могу я прикоснуться к тебе?

Кёрк вытаращил глаза:

— Что? А как бы ты назвал то, чем мы только что занимались? — рассмеялся он.

— Я имею в виду прикоснуться, — Спок растопырил пальцы в знакомой комбинации.

— А, ты имеешь в виду мелдинг? Прости меня, мы должны были... это неотъемлемая часть секса для вулканцев, верно?

Спок улыбнулся.

— Не думаю, что смог бы осуществить его минуту назад, но ты прав — это неотъемлемая часть секса для вулканцев. Но если ты не хочешь, я пойму.

— Нет... я никогда не смог бы лишить тебя чего-то столь важного. И я хочу, Спок. Ты ведь и сам это знаешь. Мы уже не раз соединяли сознания.

Спок внимательно вгляделся в его лицо.

— По долгу службы... — начал он.

Кёрк сжал подбородок вулканца двумя пальцами и игриво потряс его.

— Ага, так ты это и объяснял.

— Джим, если ты решил, что я....

Кёрк звучно шлепнул его по мягкому месту, и Спок замер посреди фразы, заломив брови в немом изумлении.

Джим улыбнулся. Он погладил крепкую ягодицу точно там, куда пришелся шлепок.

— Прости. Но давай начистоту. Мы оба наслаждались тем, что называли "мелдинг по долгу службы". Я рассказывал себе ту же самую сказочку... Спок, — он провел ладонью по крепкой спине, — разве ты не понял, как мне было хорошо, когда ты прикасался ко мне сегодня?

Спок тоже улыбнулся. По-настоящему улыбнулся.

— Это было лишь легким касанием разума, а вовсе не глубоким мелдингом.

— Значит, сейчас самое время для глубокого, — подытожил Кёрк. — Я хочу почувствовать тебя в своем сознании так же сильно, как и своем теле.

Вместо того, чтобы установить пальцы на контактные точки на виске и щеке, как он делал раньше, Спок сжал лицо Кёрка обеими ладонями и наклонился, чтобы поцеловать его. В то мгновение, когда губы соприкоснулись, их сознания слились в единое целое, подобно языкам пламени.

Слова были не нужны. Мысли просто были — одни на двоих, разделенные, живые.

Любовь...

Это было чувство, не слово. Это просто было между ними, и говорить было не о чем.

Кёрк почувствовал удары — словно бой древних барабанов, вот только ритм был очень, очень быстрым. И вдруг он осознал, что это биение сердца Спока, пульсирующего у него, у Кёрка, в ушах, как будто находится в его собственной груди. В какой-то момент ему показалось, что он смотрит самому себе в глаза, словно стоит перед зеркалом.

А потом он снова оказался собой и смотрел в глаза Споку.

— Это было прекрасно, — сказал он спустя долгое, очень долгое, время.

Спок снова поцеловал его — просто легкое касание губ, обещание — и отпустил.

— Это большее, на что мы можем решиться прямо сейчас. У столь глубокого мелдинга есть ряд последствий, которые... вероятнее всего, окажутся неподобающими для капитана и его старшего помощника.

— Например?

— Риск на время обменяться личностями. Именно поэтому стоит ограничивать длительность соединения.

Кёрк вздохнул.

— Ты прав, конечно. Только за этот год мы не раз лишались своей личности. Саргон, Дженис... мы будем осторожны, — он помолчал. — Но в будущем...

— Существует множество возможностей, — отозвался Спок. — И если мы будем осторожны, то можем время от времени использовать глубокий мелдинг.

— А в остальное время?

— Физическая форма слияния вкупе с легким соприкосновением сознаний будет вполне удовлетворительна.

— Секс, ты хочешь сказать. И та штука, которую ты проделал с нашими руками.

— Мне показалось, я так и сказал.

Кёрк улыбнулся.

*****

Три невозможно прекрасных дня спустя Кёрк снова оказался в комнате отдыха с доктором Маккоем. Капитан пил кофе, Маккой поедал нереально огромную порцию мороженного. Кёрку он, конечно, не предложил ни ложечки, но тот едва ли обратил на это внимание.

Он наблюдал за тем, как Ухура играла на антарианской гитаре и пела что-то мелодичное на языке, которого Кёрк не понимал. Но все равно это было невозможно красиво, и он точно знал, что это песня о любви. Улыбаясь самому себе, капитан думал о том, что нужно будет попросить Ухуру как-нибудь исполнить эту песню для Спока.

Он бы изумился, если бы ее удивила это просьба.

— Славная песня, — сказал Маккой, замирая с недонесенной до рта ложкой. — О, смотри-ка, кто пришел.

Кёрк проследил за взглядом доктора, и увидел, что только что вошедший в комнату отдыха энсин Сулак подтаскивает стул к импровизированной сцене.

— Еще один вулканский поклонник музыки — ну точно, как наш мистер Спок, — заметил Маккой, засовывая наконец ложку в рот. — М-м-м, как жаль, что вулканцы не любят мороженное. Они и представить себе не могут, чего лишаются.

Кёрк рассмеялся.

— Я бы не был так в этом уверен, Боунс. Во-первых, мистер Спок любит мороженное — он просто никогда в этом не признается. К тому же, в том, чтобы быть вулканцем, есть своя прелесть.

Маккой громко звякнул ложечкой о тарелку.

— В самом деле?

— Ага.

— Так-так. Похоже, твоя беседа с мистером Споком тем вечером была полна откровений. Сделал какие-нибудь открытия, которыми хочешь поделиться со своим добрым семейным доктором?

— Я сделал множество открытий, но поделиться на данный момент готов только одним.

— И что же это?

— Это даже более интересно, чем те твои рассуждения об энсине Сулаке.

— Не тяни уже, Джим.

Кёрк пожал плечами и просто сказал правду. Ему пришлось схватить Маккоя за руку сразу после того, как он произнес эти слова, потому что доктор чуть не упал со стула. А выражение лица Маккоя сделало его день:

— Я гей, Боунс.

-конец-

@темы: Spirk, Star Trek, зима внутри зима снаружи, TOS, Spock is love, мои переводы (а руки чесались...), НГ, Слэш, Kirk, McCoy

---

Фики с календарей #1

понесу потихоньку в домик.
22-го еще будет выкладка, но таки пока не забыла))

Название: Духи рождества
Переводчик:  ~Nagini~
Разрешение на перевод: разрешение получено
Автор: CatalenaMara
Ссылка на оригинал: Christmas Spirits
Вселенная: ST:TOS
Пейринг: Кёрк/Спок
Жанр: романс
Рейтинг: R
Саммари: Предрождественской ночью к Споку во сне явились три человека. Все совпадения с Рождественской историей Диккенса неслучайны.
Дисклеймер: Переводчик не извлекает никакой выгоды и уверен, что автор тоже ее не получал.
Примечание: Переведено на Новогодний календарь по вселенной Стар Трек-2015
Количество слов в оригинале: 4485

— Счастливого рождества!

— Счастливого рождества!

Поздравления звучали отовсюду, и веселый смех лился из каждой комнаты отдыха. Экипаж сновал по коридорам "Энтерпрайз", нагруженный яркими подарочными коробками, и все помещения корабля были насквозь пропитаны запахом эггнога. Праздничное мероприятие должно было состояться только завтрашним вечером, но всеми, кто был сейчас не на посту, уже овладело великолепное настроение, что выражалось в еще более недостойном человеческом поведении, чем обычно.

Коммандер Спок вошел в турболифт, а спустя мгновение к нему присоединилась лейтенант Ухура. В ее ушах сверкали изящные красно-зеленые серьги, которые, как, разумеется, отлично помнил коммандер, она надевала ровно 365 земных дней тому назад, и с тех пор он ни разу на ней их не видел.

— Счастливого рождества, мистер Спок, — широко улыбнулась ему Ухура. Поздравление, тон ее голоса, выражение глаз, бесконечные свидетельства праздника вокруг них — все это вызывало у него неприятные ощущения — точно такие, какие он испытывал каждые 365 земных дней. Спок всегда испытывал заметный дискомфорт в это время года — реакция на происходящие вокруг него нелогичные действия.

Он придал лицу бесстрастное выражение.

— Ваши земные традиции лишены всякой логики, — мрачно сообщил он. — Какой смысл сначала выращивать в лаборатории ель, а затем срезать дерево, чтобы разместить на нем бесчисленное количество разнообразных предметов, не свойственных данному виду растения в его естественной среде?

Девушка улыбнулась:

— Потому что нам это нравится, мистер Спок. А вы, — добавила она, — говорили то же самое, когда мы наряжали елку в прошлом году.

Коммандер почувствовал, как его бровь самопроизвольно поползла вверх.

— Верно. Но это никак не оправдывает нелогичность ваших действий.

— Это традиция, — отмахнулась Ухура.

С этим поспорить было сложно. Они вышли на мостик, где, к счастью, не было никаких украшений.

После окончания смены он собирался посетить лаборатории, чтобы проверить, как продвигаются протекающие в данный момент эксперименты, но передумал. Он знал, что если зайдет туда, то будет вынужден слушать, как перевозбужденный персонал обсуждает вопросы выбора подарков для друзей. Разумеется, ни один из его сотрудников сейчас просто не способен сосредоточиться на работе.

Спок испытывал смешанное чувство огорчения и облегчения от того, что капитан не пригласил его на ужин или партию в шахматы. Капитан тоже был вовлечен в предпраздничную суету, кроме того, несколько дней назад между ними состоялся запутанный и тревожащий коммандера разговор, после которого он до сих пор испытывал потребность в медитации и времени для принятия решения, которое принять было безусловно необходимо. Так что он просто отправился в свою каюту, где плодотворно провел вечер за чтением отчетов о недавно проведенных научных исследованиях на Артериусе III. Попытки медитировать оказались менее плодотворными, поэтому он просто улегся в постель, в которой вскоре и заснул крепким, но, увы, не лишенных сновидений сном...

... Она явилась ему в полупрозрачной вуали и темно-зеленом платье. Он сел, шокированный ее присутствием там, где ее никак не могло быть.

— Мама! Что ты здесь делаешь?

Аманда печально посмотрела ему в глаза и улыбнулась. А потом протянула руку.

Он встал, сжал предложенную ладонь, и она повела его прочь из каюты на "Энтерпрайз", прямо в его детскую в их резиденции в Ши'Каре. Когда они прибыли, она указала на каменный столик, что стоял в его спальне. Он сидел за ним — его младшее, шестилетнее я, все еще способное улыбаться своей матери. Посреди стола была маленькая, ярко упакованная коробочка и кусок пряного праксового пирога на земной цветной тарелке, которая извлекалась из шкафа только на этот традиционный для его матери праздник. Спок сразу вспомнил вкус, которого не ощущал уже очень много лет.

Спок смотрел, как Аманда одобрительно наблюдает за тем, как ее сын аккуратно разворачивает подарок, стараясь не повредить цветную бумагу, и достает из коробки маленькую голографическую модель галактики. Спок помнил ее очень хорошо, он хранил ее и тогда, когда стал уже совсем взрослым, считая отличным примерном научной иллюстрации.

Младший Спок не пытался скрыть своей радости. Он крутил ее в руках, восхищаясь сложным устройством, а потом посмотрел на Аманду и произнес свойственные в такие моменты людям слова:

— Спасибо!

Споку показалось, что в это мгновение он воссоединился со своим младшим я, и он вздрогнул. Мягкие, прохладные пальцы Аманды легко погладила его по щеке, и он вжался лицом в ласкающую ладонь, чувствуя куда большее единение от этого простого прикосновения, чем когда-либо ощущал от семейной связи с отцом. Пирог сладостью разливался на языке, слова матери грели душу, а ставшее традиционным для этой даты отсутствие отца было на редкость уместным.

Он поднял голову, тут же отделившись от своей младшей версии, и снова оказался на "Энтерпрайз".

Мать теперь была облачена в формальные одежды, которые надевала только на посольские приемы. Она шагнула к нему и снова протянула руку.

— Мама, зачем ты показала мне это? — спросил он.

— Ты убеждаешь себя в том, что давно оставил позади эту часть себя, — сказала она, опустив голову. — Но пытался ли ты хоть раз понять, почему она до сих пор причиняет тебе боль?

— Это нелогично, — возразил он. Она загадочно улыбнулась и снова увлекла его в детскую комнату в далеком Ши'Каре.

Это рождество пришлось на позднее вулканское лето. Разница между 365-дневным земным годом и 465-дневным вулканским приводила к тому, что рождество все время приходилось на разные сезоны.

Юная версия Спока сидела за тем же каменным столом, лицо его выражало теперь куда меньше эмоций, чем 365 дней тому назад. И хотя этому Споку все еще было шесть лет, он уже не так легко улыбался и точно знал, что ему вскоре предстоит. Аманда чуть хмурилась в попытке скрыть грусть.

На столе и в этот раз лежал ярко упакованный подарок, рядом — тарелка с поздним сорбейнским фруктом. Спок отлично помнил его вкус. Спустя минуту подарок был аккуратно развернут и на свет извлечена сложнейшая логическая игра. Улыбка коснулась губ юного вулканца, когда он с благодарностью посмотрел на Аманду. Спок помнил и эту игру, и тот восторг, который испытал, предвкушая, как будет биться над интереснейшей головоломкой. Ему потребовалось несколько месяцев, чтобы ее решить.

И тогда Спок снова слился с своим младшим я в единое целое. Он смотрел на мать, не понимая, почему на ее лице тщательно скрываемая боль. Впрочем, стоило ему только улыбнуться, боль исчезла, уступив место радости.

— Спасибо, — сказал он матери. Ее глаза заблестели, и он, не желая на это смотреть, занялся игрой.

В тот же миг он снова стал собой и оказался на другой стороне комнаты. Его младшая версия возилась с головоломкой и не замечала ничего вокруг.

Он повернулся к матери, которая теперь была одета в традиционное для похоронной церемонии платье.

— Кто умер, мама? — спросил он.

— Всего лишь часть моей души, — отозвалась она.

— Я не понимаю, — сказал он.

— В том-то все и дело, — ответила она и указала на стол. Он был пуст. Не было ни подарка, ни угощения. Спок повернулся к матери, но ее уже не было рядом.

Тогда он снова обратил свой взор на стол. Младший Спок был там: на лице бесстрастная маска, спина прямая, в руках падд. Он вспомнил, что в тот день знал о рождестве, но, зайдя в свою комнату, не обнаружил там подарков и сладостей, а матери нигде не было. Ему было семь. Его кахс'ван был уже позади. В жизни больше не было места для такого рода вещей...

Спок проснулся и сел в кровати, восстанавливая сбившееся дыхание. Нелогичные эмоции — столько разных эмоций сразу — всегда выбивали его из колеи. Люди назвали бы эти воспоминания счастливыми, так почему же он чувствует сейчас то, что нетрудно классифицировать как печаль?

Контроль...

Контроль.

Он удобнее устроился в постели и закутался в теплое одеяло, а потом закрыл глаза и тут же погрузился в сон...

...Вокруг было темно и холодно. Узкий луч света выделял только одну фигуру — остальное тонуло в чернильной тьме.

В круге света стоял Кёрк, в его глазах застыло... Что это? Сочувствие? Жалость? Джим был одет в джинсы и светло-зеленую рубашку. Спок пригляделся и сумел различить за его спиной две дороги, расходящиеся в разные стороны под углом в сорок пять градусов и тонущие во тьме.

— Куда нам, Джим?

— Выбор за тобой, — Кёрк кивнул направо, затем налево.

— Но куда они ведут? Мне требуется больше информации.

— На прошлой неделе я дал тебе достаточно информации для принятия решения, — на лице Кёрка сейчас было то же выражение, что Спок видел семь с половиной дней назад.

Он не стал пытаться разобраться в том, что почувствовал в этот момент — просто посмотрел на одну дорогу, затем на другую, но яснее от этого не стало.

— Я не понимаю, — признался он.

— Нет, понимаешь, — прозвучал из ниоткуда голос Аманды.

— Джим? — взмолился он и тут же устыдился так явно прозвучавших в голосе эмоций.

— Память, — Кёрк указал на дорогу, что вела направо, а затем перевел взгляд на левую. — Воображение.

— У вулканцев нет... — начал было Спок, но на лице Кёрка отразилась такая горькая ирония, что слово "воображения" коммандер произнести не решился.

— Выбор за тобой, — хором повторили Аманда и Кёрк.

Он не хотел снова переживать события прошлой недели. Но он должен был выбрать, а концепция воображения его категорически не устраивала, так что Спок шагнул вправо...

...и оказался в каюте Кёрка. Семь с половиной дней назад. Он увидел самого себя, глядящего на капитана, и понял, что совсем не хочет снова слышать этот разговор. Но в то же время, он не мог отказаться, не мог ничего изменить — это было прошлое, а значит, только один Спок существует в данный момент.

Они оба сели. На столе стояли две чашки — кофе для Джима, чай для Спока из прошлого.

— Прошло шестьдесят дней, — отметил Кёрк.

— Шестьдесят один с половиной, — поправил Спок.

— Шестьдесят один с половиной, — с усмешкой согласился Кёрк. Спок почувствовал, что улыбается в ответ.

Кёрк встал и принялся мерить шагами каюту. Спок сидел молча, выпрямив спину, и был напряжен так, словно вот уже сутки корабль находился в состоянии красной тревоги, и их атаковали сейчас со всех фронтов. Ничего. Он переживал и не такое.

— Тебе предложили должность капитана "Интрепид-II", — сказал Кёрк, замерев около ширмы и пристально глядя собеседнику в глаза.

— Я не хочу командовать. Я говорил это уже много раз. Ничего не изменилось, — очень спокойно отозвался Спок.

— Тогда я могу подыскать тебе место в своей команде, — сказал Кёрк и тут же добавил. — Если ты, конечно, этого хочешь.

Спок проигнорировал предложение.

— Так ты решил принять повышение?

— Самый молодой капитан... самый молодой адмирал, — с самоиронией рассмеялся Кёрк. — Я не создан для офисной работы. Я хочу быть здесь.

— Это может оказаться невыполнимым, — заметил Спок, прекрасно понимая всю политическую подоплеку повышения Кёрка.

— Раньше меня это не останавливало, — Кёрк остановился около стола.

— Нет. Не останавливало.

— Я достиг всего, чего хотел, — Кёрк сел за стол напротив Спока. — Но всегда есть что-то еще. Я обнаружил, что его не может быть достаточно. Космоса... — он взмахнул рукой над головой, — я всегда буду хотеть остаться. Быть здесь. Исследовать. Но сейчас... — он посмотрел на Спока очень внимательно, — я понял, что есть еще кое-что жизненно мне необходимое. Я раньше не думал, но... — его голос смягчился. — Я принимал все как данное, никогда до конца не понимал, что имею. Теперь же...

Спок смотрел на него в полном недоумении.

Кёрк хмыкнул, и Спок классифицировал этот звук как демонстрацию самоиронии.

— Я всегда легко находил слова в любой ситуации. До сих пор.

Спок приподнял бровь:

— Это в самом деле для тебя нехарактерно.

— Точно, — Кёрк глубоко вздохнул. — Спок, все эти годы я полагался на тебя целиком и полностью. Ты стал для меня важнее всех, кого я когда-либо встречал в этой жизни. Теперь мы стоим на пороге нашего будущего, и я остро понимаю, что должен наконец сказать то, что собирался сказать долгое время. То, что давно должен был сказать.

Спок ждал. Теперь он чувствовал еще большее напряжение, чем во время красной тревоги.

Кёрк пристально посмотрел в его глаза.

— Я люблю тебя. Я хочу быть с тобой. Я готов сделать все, чтобы это стало реальностью.

Спок замер, не говоря ни слова. Признание Джима... не было неожиданным. Последние события открыли ему чувства капитана. Насильственное вторжение в сознание Кирока на Америнде, любезное приглашение Кёрка, находящегося в теле Дженис Лестер... все эти слияния разумов не оставили Споку сомнений в чувствах, которые испытывает к нему Джим.

Но эти ментальные признания не требовали ответа, и он молчал.

— Я хотел бы, чтобы мы вступили в брак — по земным традициям, или вулканским, или по тем и другим сразу, — выпалил Кёрк и умолк.

Спок давно спланировал свое будущее — будущее, отданное исследованию космоса, новым открытиям. Он никогда не сомневался в своем решении, но теперь вся уверенность вдруг исчезла, и его затопило острое чувство. Чувство, в котором он узнал страх.

— Для меня... — начал он и умолк. Шумно сглотнул и начал снова. — Это предложение большая честь для меня. Но я не могу его принять.

В глазах Кёрка легко читались затопившие его чувства. Ошеломление, печаль, а мгновением позже принятие.

— Я понимаю, — тихо сказал он. — Прости, что поставил тебя в неловкое положение.

— Я... — Спок отчаянно боролся за контроль над собственным голосом. — В течение последнего года я все чаще и чаще поддавался эмоциям, — проговорил он медленно. Было невероятно сложно обсуждать такие вещи с капитаном. — Многие миссии требовали от меня этого, и я боюсь, что могу потерять способность контролировать себя.

Он уставился на свои ладони. Калейдоскоп образов проносился перед его глазами: ромуланская коммандер... и он сам, так легко предавший свои принципы во имя долга. Лишающее воли противостояние послу Коллосу. Длительные медитации, потребовавшиеся ему после встречи с Платонцами. Понимание в глазах Джем. Зарабет — та, которую он потерял совсем недавно, та, которая разбудила в нем и выпустила на волю дикого зверя, и понимание, что ему, возможно, придется провести всю жизнь в попытках загнать его обратно.

— Интенсивность этих эмоций... беспокоит меня.

— Я понимаю, — повторил Кёрк. Странно, но в этот миг он казался на годы и годы старше, чем всего пару минут назад.

— Я прошу прощения, но я должен... — Спок встал.

— Конечно. Спокойной ночи, Спок.

Вулканец покинул каюту капитана чуть быстрее, чем позволяли правила хорошего тона. Ему показалось, что звук закрывшейся за его спиной двери поставил точку в его жизни на "Энтерпрайз".

Вокруг снова была темнота, но в ней больше не просматривалось дорог. Сверкнувшая молния осветила безликий пейзаж, и холодный ветер пробрал его до костей. Он вздрогнул и обнял плечи руками.

Еще одна молния, и в ее свете перед ним возникла с ног до головы укутанная в серое фигура. Еще вспышка: бледные оливково-зеленые руки протянулись к нему, и перед его взором качнулся символ чистой логики.

Внезапно его окутал горячий воздух, мягкий красноватый свет лился со всех сторон, и продолжали полыхать молнии. Он был на коленях на каменном плато Гола, а мастер стояла перед ним.

— Ты долго к этому шел, Спок, — медленно проговорила Т'Сай. — Настало время получить этот знак всеобъемлющей логики.

Она повесила на его шею цепь с качающимся на ней знаком Колинара, и он почувствовал прохладу камня на своей груди, почувствовал, как этот камень извлекает из его сердца последние следы чувств к Джеймсу Т. Кёрку.

Когда церемония завершилась, он поднялся на ноги и вошел в открытые врата Гола.

Время шло. Годы. Десятилетия. Целый век. Жизнь Спока из будущего не менялась. Каждый день, каждый час, каждая минута были распланированы до деталей, неизменны.

Песчаные шторма поглотили древний монастырь, он был отстроен вновь и вновь съеден эрозией. Т'Сай умерла. Другие были выбраны мастерами. Но не Спок.

Спок смотрел за тем, как он стареет с течением лет, как его лицо покрывается морщинами, как волосы сначала становятся серыми, а потом белыми как снег. Ни одна эмоция не касалась его сосредоточенных глаз, ни одна беспорядочная мысль не нарушала чистейшей логики его проводимого за стенами монастыря научного анализа данных, собранных в далеком космосе другими. Каждая статья была безупречна, лишена домыслов и содержала выводы точно по делу. Факты, лишенные творческого подхода и воображения.

И в конце концов на исходе второго столетия он увидел себя лежащим в одиночестве на своей каменной скамье в уединенной келье. Он смотрел, как кажущийся чужим старик закрывает глаза — спокойно, словно погружаясь в сон — а затем резко распахивает их, будто бы испуганный громким звуком, хотя ничто не нарушает тишину Гола. Он смотрит на пустой потолок, и кажется, что видит сквозь его желтые камни, через время, и его губы артикулируют одно единственное слово. Глаза снова закрываются. Он замирает.

Спок ощущает, как внутри него взрывается целый сгусток чувств — слишком сложных, чтобы их можно было облечь в вулканские или земные слова. Они подхватывают его подобно шторму, он слышит свой собственный голос, слышит, словно издалека, как он кричит, хрипит; видит, как он падает на землю, всхлипывая и задыхаясь, и бормочет то же самое слово, то же самое имя.

А потом он снова оказывается на перекрестке. Каждая дорога отчетлива видна. Память. Воображение.

Он смотрит на Кёрка, а затем прочь, не желая видеть печали в его глазах.

Вулканцы так не поступают. Он ощущает призрачное прикосновение ладони Аманды к своему плечу — мягкое, как натуральный шелк, и образы вновь и вновь плывут перед его глазами. Сарек, прижимающий сложенные пальцы к пальцами Аманды. Сарек, смягчающий взгляд, когда смотрит на жену. Сарек, который никогда не бывает мягок по отношению к другим.

Лжец. Он знал, кто это сказал. Это сказал он сам.

Смотри на него. Он повернулся к Кёрку и содрогнулся, увидев сомнение в его глазах. Он выпрямил спину.

— Хватит ли тебе смелости?

Страх — это эмоция, а значит его можно подавить.

— Утвердительно.

— Тогда пошли? — Кёрк указал на левую дорогу.

Он помедлил.

Знаешь, почему ты не боишься смерти, Спок?

Очень смешно, доктор. Он почти произнес это вслух. Встретившись взглядом с Кёрком, он тряхнул головой и шагнул налево...

...Это оказалось очень непросто. Он проконсультировался с Хранителем касательно принципов функционирования Планеты Развлечений и сделал свой выбор. Странно, что так трудно было принять решение, учитывая, что он находится в гуще сновидений и действует под властью отрицаемых им эмоций.

Тем не менее, ему все же удалось выстроить вполне пригодный сценарий из ненароком подсмотренных во время мелдингов фантазий Кёрка. Он хотел создать место, которое пришлось бы Джиму по душе. Он мельком видел яркие пейзажи Райзы и планеты Ригли, когда "Энтерпрайз" по той или иной причине заходила в их порты.

Но использовать декорации этих мест было бы неверным решением. Он не сумел бы визуализировать их с достаточной достоверностью, они были ему чужды. Да и Джим вряд ли хотел бы видеть его там.

Еще Джим любил свежий воздух необитаемых планет.

Он сконцентрировался и передал Хранителю мысленный образ...

Спок лежал в шезлонге, подставив лицо солнечным лучам. Погода была недостаточно теплой для вулканца, но Джиму, вероятнее всего, температура подходила идеально. Рядом с ним стоял пустой шезлонг. На низком столике ждали прохладительные напитки. Белый песок простирался во все стороны насколько хватало взгляда, и только впереди виднелись контуры голубого озера.

Раздался всплеск, и Джим вышел из воды — обнаженный и совершенно безупречный. Он одарил Спока широкой улыбкой и направился к нему. Спок встал и тут же понял, что тоже обнажен.

Джим захватил его губы в плен жаркого поцелуя, прильнув к нему свои сильным телом, прижимаясь своим возбужденным членом к члену Спока. Удовольствие электрическим током пронзило все тело вулканца, и он подался вперед, чтобы усилить контакт. Руки и губы были везде, невыносимо прекрасное трение членов друг о друга распаляло пламя, выжигающее все внятные мысли...

Он лежал на песке на одеяле, все еще слегка подрагивая после бурного оргазма. На его губах — вдруг понял он — играла блаженная улыбка. Кёрк растянулся рядом — на боку, опираясь на локоть — и улыбался ему, неосознанно водя пальцами по песку.

Нет. Вполне осознанно. Намеренно.

Спок понял, что он пишет что-то кончиком пальца. Перевернувшись, он вгляделся в буквы.

Станешь ли ты, — было написано на песке, — моим мужем?

Кёрк улыбнулся, ожидая ответа.

Спок открыл рот и понял, что не в силах ответить...

Он проснулся и сел, с трудом выравнивая дыхание. Образы из его снов проносились перед глазами вновь и вновь, и он испытал облегчение от того, что его сейчас никто не видит.

Хронометр сообщил, что проснулся он вовремя. Он встал, совершил все стандартные утренние ритуалы и отправился в столовую.

— Счастливого рождества!

— Счастливого рождества!

Поздравления доносились отовсюду, и на каждой мыслимой и немыслимой поверхности сверкали украшения. Лейтенанты Мастерс и Бэрроуз заворачивали подарки и оживленно беседовали. По цвету и орнаменту упаковочная бумага была настолько похожа на ту, что использовала в детстве его мама, что его тут же затопило чувство вины и желание как-нибудь ее загладить.

Кёрка в столовой не было. Спок быстро съел свой завтрак и отправился на мостик.

Когда смена закончилась, Кёрк просмотрел праздничное расписание вместе с главой прибывшей бета-смены. Перерывов оказалось достаточно для того, чтобы каждый член экипажа мог хоть ненадолго посетить традиционную вечеринку. Люди вокруг практически дрожали от предвкушения и волнения.

Спок покинул мостик вместе со всеми. Увлеченный беседой с мистером Скоттом, Кёрк даже не взглянул на своего старшего помощника.

Оказавшись наконец в своей каюте, Спок попытался решить, что ему делать. Будет ли уместным вручить Кёрку подарок? Красиво завернутый подарок — точно такой, какой его мама дарила ему до того, как он выбрал для себя иной путь?

Но у него ничего не было.

Кое-что у тебя все же есть.

Нелогично. Он ведь не спит сейчас. И этот голос в его сознании принадлежит не Кёрку, не Аманде...

Он принадлежит ему самому.

Он позволили себе замечтаться среди бела дня — точно так, как с ним случалось в детстве. И тогда он понял, что делать.

Когда он вошел, в главной комнате отдыха царил невообразимый шум. Все заботливо обернутые коробки были вскрыты, алкоголь лился рекой. Люди танцевали, смеялись, громко восхищались подарками друг друга.

Кёрк был в самой гуще празднующих. Со времени их непростого разговора Спок впервые видел Кёрка вне мостика. Он был, как сказал бы Маккой, "душой компании", хоть на минуту уделяя свое безраздельное внимание всем и каждому. Спок несколько минут наблюдал за капитаном, а затем отметил интересный факт: ни на кого Кёрк не смотрел с тем выражением, с каким имел обыкновение смотреть на Спока.

Он подошел ближе. Люди расступились, и между ними возникло пустое пространство. Кёрк закончил разговор и посмотрел на него.

В его глазах вспыхнуло удивление, а затем их затопила грусть. Он выдавил из себя улыбку — Спок знал, что она смогла бы обмануть каждого, кто не способен читать по его лицу. То, что он сам так легко читает в глазах Кёрка все его чувства, стало для Спока еще одним открытием. Он не замечал, что научился этому давным-давно.

— Мистер Спок, я полагал, что посещение рождественской вечеринки является одной из нелогичных человеческих традиций.

— Логика, — сказал вулканец после короткой паузы, — не самая важная вещь на свете.

Такого выражения на лице Кёрка он раньше точно не видел.

Он не собирался сокращать расстояния между ними. Он предложит подарок, и Кёрк либо примет его, либо нет, и тогда Спок проведет остаток жизни в попытках выжечь чувства из своего сердца.

— Я хотел бы изменить решение относительно того, о чем мы говорили восемь с половиной дней назад в твоей каюте, — просто сообщил Спок. — Можем ли мы обсудить это еще раз, когда тебе будет удобно?

В глазах Кёрка полыхнула надежда, и чарующая улыбка заиграла на его губах. Он шагнул к Споку — ближе, еще ближе, пока между ними не осталось всего пара дюймов, и Спок не почувствовал тепло окружившей его человеческой жизненной силы.

— Мне вполне удобно прямо сейчас, мистер Спок, — сказал Кёрк так мягко, что слова показались вулканцу ласковым прикосновением.

Он вздрогнул в предвкушении и очень ясно ощутил, как облегчение волной прокатилось сквозь его сознание. Спок позволил улыбке тронуть свои губы, и лицо Кёрка приняло то самое выражение, которое тот берег для него одного.

Прощен, — подумал вулканец. — Любим.

Кёрк снова что-то говорил, и люди подходили один за другим с пожеланиями счастливого рождества и хорошего вечера.

А потом капитан легонько коснулся плеча Спока, и они рука об руку направились сквозь толпу к ближайшему выходу.

-конец-

@темы: Spirk, Star Trek, зима внутри зима снаружи, TOS, Spock is love, Мои художничества и иллюстрабрики, мои переводы (а руки чесались...), НГ, Слэш, Kirk

---

боже, как я ржала

20.12.2014 в 03:55

Пишет  Nanicha:

@темы: ыыы...=d, Веселое

---

Смотрите, что мне шери на НГ подарил!

так что этим вечером у нас открывается судостроительная верфь))
Через какое-то время, очень надеюсь, в моем личном доке заведутся Энтерпрайз, Релаянт и боевой крейсер
Похвастаюсь, как соберем))

АПД: Этап номер два: Голенькие



АПД2: Этап номер три: самый элементарный по дизайну на пробу готов)) С Энтерпрайз и Релаянтом все будет в десятки раз серьезнее

запись создана: 02.01.2015 в 18:13

@темы: из жизни пресмыкающихся, фото, покупайте наших слонов, Star Trek, приятно, черт возьми!, игры, в которые играют люди, Мой шери, TOS, Movies I-VII, НГ, подарочки, Ааа!!!

---

я же не делилась

@темы: из жизни пресмыкающихся, tweets, Leonard Nimoy, НГ